11 января 1924 года, произошло трагическое событие, ставшее знаковым для рабочего движения Франции, - хладнокровное убийство коммунистами двух анархо-синдикалистских рабочих активистов, прямо посреди Дома профсоюзов. Эта статья призвана напомнить о фактах и о стратегии коммунистической партии по захвату гегемонии в рабочем движении, даже включая физическое устранение тех, кто бросает вызов ее методам. Это история, которая принадлежит отнюдь не только прошлому…
«Дом профсоюзов», №33 по улице Гранж-о-Бель
В начале ХХ века в доме №33 по улице Гранж-о-Бель располагался «Дом профсоюзов». Фактически это здание было центром деятельности Всеобщей конфедерации труда (ВКТ, CGT на французском языке) с июня 1907 года. В зале на первом этаже могли поместиться до 3 тысяч человек, и он был очень популярен среди рабочих активистов. Там находились также амбулатория и типография.
Хотя ВКТ при ее создании в 1895 году имела революционную ориентацию под влиянием анархизма, это ушло в прошлое после Амьенского конгресса, на котором была принята Хартия, содержавшая компромиссы между реформистами и революционерами (марксистами и анархистами). В 1914 году ВКТ, как и вообще вся левая (и даже либертарии), впала в национализм, присоединившись к «священному союзу» во время Первой мировой войны. Однако меньшинство осталось на революционных и пацифистских позициях. Именно на Гранж-о-Бель его участники и встречались, поддерживая связь между собой перед лицом невзгод и превращая это помещение в форум, где могли найти свое проявление все революционные тенденции, без стремления к преобладанию одних над другими.
Но после войны и особенно после Российской революции все изменилось. Французская Коммунистическая партия, созданная в 1921 году, приняла ленинистские тезисы централизации и единой партии. Для нее не могло быть иного революционного варианта, кроме ее коммунизма. Голоса изнутри и извне, противоречившие линии партии, подавлялись. Задача коммунистов тогда заключалась в обеспечении своего контроля над Унитарной ВКТ (УВКТ, CGTY), которая была создана только в 1922 году после отделения от реформистской ВКТ.
Действительно, после окончания войны 1914–1918 годов революционные идеи быстро распространились среди членов профсоюзов ВКТ. Чтобы избежать риска потери контроля над профсоюзом, реформистские социал-демократы с помощью ряда маневров вызвали раскол, чтобы исключить революционное меньшинство, которое сформировало УВКТ. В нее вошли анархисты, коммунисты и революционные синдикалисты (или «чистые синдикалисты»). Но этот тактический альянс, единственной основой которого было формирование общего фронта против реформистов внутри ВКТ, больше не имел никакого значения в новой УВКТ. Очень быстро выяснилось, что коммунисты намерены оставаться единоличными хозяевами руководства УВКТ, что «У» ( Унитарной) в ее названии означает: «все объединились вокруг коммунистов»…
Коммунисты могли рассчитывать на твёрдую поддержку революционных синдикалистов («чистых синдикалистов» ) из группы La Vie Ouvrière (Монатта и будущих организаторов журнала «La Révolution Prolétarienne»), вместе с которыми они договорились провести чистку УВКТ от ее анархистских элементов. По иронии судьбы, коммунисты избавятся от революционных синдикалистов, как только эти «полезные идиоты» (по выражению Ленина) перестанут быть им полезны.
«Дом профсоюзов» по закону являлся собственностью Союза синдикатов Сены, который входил в УВКТ. Чтобы утвердить свою гегемонию внутри УВКТ, коммунистам понадобилось взять здание под свой контроль и «выдавить из него анархистов».
Контроль коммунистов над «Домом профсоюзов N°33»
Этот сценарий разворачивался в нескольких эпизодах на протяжении 1922-1923 годов:
Прежде всего, коммунисты все больше закреплялись в «Доме профсоюзов», превращая его в политическое, если не сказать политиканское, место встреч. Так, именно по адресу «Гранж-о-Бель, 33» в мае 1921 г. первый национальный съезд Коммунистической партии принял решение назваться с 1 января 1922 г. «Французской секцией Коммунистического Интернационала» и принял первые уставы. организации. В июне 1922 года в Сент-Этьене состоялся первый съезд УВКТ. Большевик Александр Лозовский, посланный Москвой, придумал термин «анархо-синдикализм», отождествляемый им с «анархо-реформизмом», чтобы высмеять тех, кто отказывался безоговорочно присоединиться к коммунистической линии и вступить в Красный Интернационал профсоюзов (Профинтерн), только что созданный в Москве.
Либертарии почувствовали, что столкнулись с политической эксплуатацией профсоюзного движения. Напряженность росла, но оставалась в «словесных» формах, несмотря на резкость высказываний и отрицание со стороны коммунистов. Эти последние все больше множили необоснованные утверждения и инсинуации, а либертарии все чаще ставили под сомнение необходимость оставаться в УВКТ.
15 октября 1922 года, чтобы «застолбить» территорию, Коммунистическая партия устроила свой второй съезд в здании по адресу «Гранж-о-Бель, 33», в присутствии другого делегата из Москвы, Дмитрия Мануильского, посланного Коминтерном. «Дом профсоюзов» постепенно превращался в «Дом партии», что все больше раздражало анархистов, приверженных идее автономии профсоюзов по отношению к политическим партиям.
Тем более, что коммунисты все меньше и меньше скрывали свое желание большевизировать УВКТ и использовать ее в качестве «приводного ремня» партии: с 1923 года и момента оккупации Рура французской армией появилась возможность претворить в жизнь директивы Профинтерна о подчинении профсоюза партии, скромно переименованном в «сотрудничество коммунистической партии с профсоюзом в национальном масштабе». Затем УВКТ подписала с компартией первое соглашение о совместных действиях в рамках «Центрального комитета действий против империализма и войны». В январе УВКТ была единственным профсоюзным центром, принявшим участие в Эссенской конференции в Германии, созванной Коммунистическим Интернационалом, и подписавшим вместе с семью другими коммунистическими партиями Европы манифест «против грабительского Версальского мира и за борьбу против оккупация Рура».
На международном уровне анархисты, которые одно время поддерживали Российскую революцию, в конечном итоге отреагировали на информацию о реальной ситуации, поступавшую из России. Они встретились в Берлине в 1921 году и решили созвать крупный международный конгресс, на который были приглашены все революционеры-небольшевики. Этот конгресс собрался в конце декабря 1922 г. - начале января 1923 г., еще в Берлине. Присутствовавшие на нем российские анархисты, некоторые из которых занимали важные позиции в Российской революции (как Александр Шапиро), нарисовали удручающую картину ситуации в молодом Советском Союзе и террора, с помощью которого правила Коммунистическая партия. Конгресс постановил опубликовать брошюру со свидетельствами «Подавление анархизма в Советской России», настоящую маленькую черную книжку коммунизма. На этих примерах они стремились продемонстрировать рабочей общественности опасность большевизма.
Международный конгресс, объединивший, среди прочего, испанскую CNT, аргентинскую FORA Аргентины, германский FAUD, итальянский USI, российских анархо-синдикалистов, а также посланцев из Азии, решил возродить Международную ассоциацию трудящихся (М.А.Т.) как революционную альтернативу Профинтерну. Было направлено послание сочувствия французским анархо-синдикалистам, присутствовавшим на конгрессе в качестве гостей, с приглашением официально присоединиться к М.А.Т. Но французские анархо-синдикалисты колебались; они хотят вести борьбу внутри УВКТ, надеясь на победу на чрезвычайном конгресса, который должен состояться в Бурже летом 1923 года.
На протяжении 1923 года в УВКТ нарастали конфликты между анархистами и коммунистами вокруг «русского вопроса». Анархисты все громче говорили об исчезновениях и убийствах активистов в Советском Союзе, репрессиях против рабочих в Петрограде, моряков Кронштадта или также против украинских крестьян и махновщины. Накануне чрезвычайного съезда ВКТ они перевели и распространили брошюру М.А.Т. «Подавление анархизма в Советской России».
Но чрезвычайный Буржский конгресс 1923 года ознаменовался победой коммунистического большинства, которое при голосовании по проектам резолюций набрало три четверти голосов, над окончательно побежденным анархо-синдикалистским меньшинством. Теперь для Коммунистической партии был открыт путь ко все большему утверждению своего влияния на УВКТ, особенно с тех пор, как с 1924 года началась большевизация коммунистической вселенной.
Отныне Коммунистическая партия могла больше не стесняться и - чтобы наглядно продемонстрировать свое влияние – решила созвать предвыборное собрание в «Доме профсоюзов» 11 января 1924 года. Для анархистов это было уже слишком; они сочли, что коммунисты перешли «красную линию». «Le Libertaire», газета Анархистской федерации того времени, затем призвала вынести это противоречие на митинг коммунистов, чтобы озвучить точку зрения, отличную от точки зрения промосковских сторонников выборов.
Публичное собрание началось вечером 11 января. В зале присутствовало около 3 тысяч человек. Пришло триста либертариев. На трибуне один за другим сменялись лидеры компартии и «Международной красной помощи». Выступает Марта Биго, один из руководителей партии и УВКТ. Либертарный активист прерывает её: «Синдикализм - это не ваше дело». Первые стычки. Один из лидеров ФКП и управляющий «Юманите» Марсель Кашен пытается восстановить спокойствие.
Ничего не помогает. Наоборот, раздаются крики и аплодисменты, увеличивается рукопашная. Жюльен Ле Пен, секретарь профсоюза монтеров-электриков, отключает электричество. Анри Рейно, один из секретарей УВКТ и член компартии, снова включает его, тем самым делая возможным продолжение столкновений. АльбертТрент, свежеиспеченный секретарь партии, поднимается на трибуну и разражается серией оскорблений в адрес анархистов, собравшихся в левом углу комнаты и пытающихся занять трибуну. Трент, который был капитаном во время Первой мировой войны, подвергался критике за свое военное прошлое, солдафонство и ежедневные оскорбления, изливаемые им в «Юманите».
Служба безопасности компартии впервые вмешивается, чтобы отбить атаку нападавших, которые пытались занять трибуну. Трент приказывает службе безопасности во главе с бывшим военным Жоржем Бограном реагировать более энергично. После этого те открывают огонь. Жюлю Буду, настоящее имя Селлене, секретарю профсоюза плотников и одному из главных лидеров профсоюзного меньшинства, пуля попадает в горло, но он чудом остается в живых. Однако Николя Кло, член меньшинства унитарного профсоюза металлистов, и Адриен Понсе, член организационной комиссии Анархистского союза и активист унитарного профсоюза строителей, который, по воспоминаниям Мэй Пиккерей, был бунтарем, жившим под псевдонимами, получают смертельные ранения и умирают во время перевозки в больницу.
На следующий день газеты «Le Libertaire» и «Юманите» выходят с взаимными обвинениями. Но доказательств предостаточно: либертарии группировались в левом углу зала, и пулевые отверстия находились в той стороне. В анархистской газете и в органе ВКТ «Le Peuple» публикуется множество свидетельств множатся. Некоторые из присутствующих активистов смогли дать точное описание одного из стрелявших. Однако сами либертарии убрали улики, по которым можно было бы опознать стрелка. 15 января, во время похорон Понсе, три тысячи человек следовали за похоронной процессией, при чем компартия побудила подругу жизни Кло заявить о том, что тот якобы состоял в партии, хотя это противоречило всем свидетельствам. На его похороны компартии удалось привлечь лишь несколько человек.
Инстанции УВКТ, по настоятельному требованию анархистов, сформировали комиссию по расследованию, которая, по совету коммунистического большинства, так и не опубликовала результаты. Случайно был четко идентифицирован один из виновников стрельбы, Габриэль Дюкёр, коммунист и глава Федерации железнодорожников, известный своим безудержным насилием во время Первой мировой войны. В 1929 году два либертарных и профсоюзных активиста из ВКТ, Жюльен Ле Пен и Альберт Гиги, ставшие жертвами интриг со стороны коммунистов, раскрыли его имя.
В анархистской памяти смерть Кло и Понсе присоединилась к смерти других либертариев, павших под ударами ленинистов - от исчезнувших балтийских моряков до погибших в майские дни в Барселоне.
После этих убийств газета «Le Libertaire» вышла с заголовком: «Порвем с убийцами». Анархисты, а также некоммунистические синдикалисты (но не революционные синдикалисты) покинули УВКТ, чтобы на время перегруппироваться в Федеративный союз автономных профсоюзов (УФСА). Однако этот эмоционально мотивированный уход не мог скрыть идеологические разногласия между теми, кто сохранял надежду на революционный проект, и теми, кто смирился с отказом от любой перспективы разрыва с капитализмом. По итогам двух лет дебатов последние присоединились к рядам реформистской и социал-демократической ВКТ. Анархисты решили, по предложению, представленному, среди прочих, Буду на конгрессе UFSA в июне 1926 года, создать Революционно-синдикалистскую ВКТ (CGT-SR), которая стала французской секцией М.А.Т.
М.А.Т. существует до сих, более чем 100 лет спустя, и нынешняя CNT-AIT приняла эстафету CGT-SR как секция во Франции, приверженная тем же ценностям отказа от политических партий и борьбы за рабочую автономию…
Это история из прошлого? Не будьте так уверены…
В 1924 году газета «Le Libertaire» завершила свою статью «Убийцы » такими словами: «Между преступниками с Гранж-о-Бель и нами теперь кровь. Мы будем помнить об этом и будем знать, как действовать соответственно». Однако сто лет спустя многие анархисты, похоже, забыли об этом и без колебаний вступают в те же профсоюзы, что и идеологические преемники убийц из Гранж-о-Бель, подписывают с ними общие листовки или даже организуют с ними общие мероприятия.
Мы могли бы сказать, что, в конце концов, это истории прошлого, что с тех пор утекло много воды, и теперь эти времена и эти сектантские практики коммунистов прошли. Но так ли это?
С 1924 года коммунисты (в каком бы обличье они ни выступали: ортодоксальных ленинистов, сталинистов, троцкистов или маоистов) неоднократно демонстрировали свое стремление к господству и свой отказ терпеть методы или стратегии, отличные от их собственных. Давайте вспомним о бойцах испанского сопротивления, убитых коммунистическими партизанами или о борцах Сопротивления, которым коммунисты отказались помочь в побеге из петэновских застенков только потому, что они имели несчастье быть анархистами.
Если быть ближе к нашим временам, то можно вспомнить безработную Изабель Феррон убитую активистами организации «Действовать вместе против безработицы!» (АC!) и профсоюза SUD в 1998 г. Мы также не забудем о реакции множества «левых» организаций, будь то в деле Тарнака или во время бунтов 2005 г. («Ответственные за насилие и ущерб должны быть наказаны», говорилось в пресс-релизе французской компартии 3 ноября 2005 г.), об изгнании членами ВКТ группы нелегальных иммигрантов с биржи труда, захваченной ими в 2009 г., или даже совсем недавно об обвинениях в любом мыслимом зле в адрес «желтых жилетов», - обвинениях, впереди которых шел Мартине из ВКТ («Желтые жилеты поддерживаются определенными большими хозяевами»).
На протяжении всей истории авторитарные тенденции рабочего движения осуждали как «провокаторов» всех тех, кто осмеливался действовать автономно. Они доносили на них государству и его полиции, из-за чего их безудержно избивали и репрессировали, но при необходимости выполняли эту грязную работу и самостоятельно.
Даже сегодня, как мы видели на примере пенсионной реформы, политические партии и профсоюзы являются препятствиями на пути самоорганизации и борьбы за освобождение. Они всего лишь умиротворители социальной ситуации, которая тем не менее взрывоопасна. (Разве Софи Бине не говорила, что мы не должны делать ничего, что могло бы помешать будущим Олимпийским играм?).
Тот, кто не помнит своего прошлого, обречен пережить его заново.
Поскольку темные тучи нависли над горизонтом, очень важно помнить, кто наши друзья, а кто нет.
Не забывать. Не прощать.
Николя Кло и Адриен Понсе, вы с нами!
Анархо-синдикалистские активисты мз Франции (CNT-AIT)
Перевод: КРАС-МАТ, Русская секция Международной ассоциации трудящихся.
Оригинальный текст на французском языке: